Компания «Лепта» одной из первых в России стала делать влагомеры сыпучих продуктов для сельского хозяйства и перерабатывающей промышленности. Вначале это были влагомеры для зерна, потом появились влагомеры для круп, пиломатериалов, поточные влагомеры для использования в технологических процессах, а в ближайшее время должен появиться влагомер для сена и силоса: «Это все продается и покупается. И потому интересно знать, сколько там воды»,
- рассказал основатель компании Владимир Шорохов.Владимир Васильевич Шорохов родился в селе Синодском Пензенской области. После окончания физического факультета Казанского университета по распределению попал в город Пущино, где в Институте биологической физики АНСССР занимался изучением биологического действия электромагнитных полей.
- По этой теме защитил диссертацию, а когда настали голодные времена, вместе
с тремя научными сотрудниками основал фирму по разработке приборов для ультразвукового
исследования кожи. В Академии наук было много интересных разработок, но никакой схемы
внедрения этих разработок не существовало и, к сожалению, не существует по сей день. У нас была
разработка, на которую СССР потратил 4,5 млн. рублей, и в 1991 году всего 200 тыс. не хватило,
чтобы довести работу до конца и провести клинические испытания.

- Мой однокурсник работал в Казани на предприятии «Татрапс», которое занималось продвижением рапса в Татарстане. Он предложил привезти наш прибор в Казань, показать его директору и главному агроному. Две недели они испытывали наш влагомер. Наконец решили, что прибор их устраивает, и заключили с нами договор на производство 200 влагомеров.
На полученные в счет предоплаты деньги Владимир Васильевич заключил договор на изготовление пресс-форм и литье пластмассовых деталей с Институтом биологического приборостроения в городе Пущино.
- В те годы работать в основном приходилось ногами, - рассказал Шорохов. - Александр
Леонидович давал мне список деталей, и я с этим списком ехал на радиорынок в Москву. Машины у
меня тогда не было, надевал на плечи рюкзак и в любую погоду, в дождь и снег, ехал за 120 км,
загружался деталями - и обратно в Пущино. Нашел у себя в городе несколько монтажников и
монтажниц, выдавал им электронные компоненты и платы. Не спрашивал, где они их паяют, на работе
или дома. Главное, что через две недели они приносили готовые сборки. Затем мы отдавали
комплектующие двоим сборщикам, которые уже окончательно собирали прибор. Упаковку заказывали
на нашей Пущинской типографии. Благодаря такой «скромной» технологии производства на
полученные у «Татрапса» деньги мы вместо 200 приборов сделали 500.

Наконец на влагомер стали появляться покупатели.
- Влажность необходимо определять при закладке зерна на хранение, при размоле. Необходим
влагомер и при операциях купли-продажи. Очень большое сопротивление нам оказывали элеваторы,
которые брали зерно на хранение или покупали. На каждом элеваторе есть лаборатория, которая
измеряет влажность зерна и выдает заключение. Его правильность рядовому производителю проверить
крайне сложно. Благодаря этому элеватор мог купить зерно дешевле его реальной стоимости. Когда
сельхозпроизводители обзавелись нашими приборами и стали сверять показания влагомера с
показаниями лаборатории, элеваторы стали заявлять, что прибор плохой, что он неправильно
измеряет. Тогда мы сертифицировали наш влагомер и добились включения его в Государственный
реестр средств измерений. И все же, согласно российским ГОСТам, в случае взаимных расчетов
арбитражными судами признаются только измерения с помощью сушильного шкафа, которым можно
пользоваться исключительно в лабораторных условиях. Наш влагомер - полевой, им агроном может
пользоваться прямо на месте, - объяснил Владимир Васильевич.

В начале 1990-х Шорохову удавалось продать в год от 1000 до 1500 влагомеров. Но через три года в «Лепте» неожиданно обнаружили, что пресс-форма рассчитана всего на 5 тыс. экземпляров пластмассовых деталей.
- Когда я заказывал пресс-формы, то не очень разбирался в том, из какого металла ее надо
делать. В один прекрасный день мы обнаружили, что ни одного корпуса на этих пресс-формах сделать
больше не сможем, и это было для нас полной неожиданностью. Изготовление новых пресс-форм
требовало больших вложений, а денег у нас не было. Я в те годы состоял в ассоциации
«Хлебопродуктпрогресс», которая занималась в том числе и коммерческой деятельностью. Мы
заключили с ассоциацией договор: они дают нам денег на пресс-формы, а мы рассчитываемся с ними
готовой продукцией по себестоимости.
Заодно Владимир Васильевич решил изменить форму прибора - сделать его более эргономичным и привлекательным по дизайну. Даже заказал разработку дизайна одной из московских компаний.
- К сожалению, этот опыт оказался неудачным. Дизайнер думает прежде всего о реализации
своих творческих идей, а не о том, будет ли удобен такой прибор для потребителя и сколько он будет
стоить в производстве.
Разработку дизайн-проекта в конце концов произвели собственными силами, разместили заказ на изготовление новых пресс-форм на одном из предприятий Серпухова. К этому времени влагомеры стали покупать Украина и Белоруссия.

В середине 1990-х у компании появился первый серьезный конкурент.
- Однажды в Пензе я случайно увидел прибор, который был копией нашего. Оказалось, что такие
приборы делает предприятие из города Волгодонска Ростовской области. Мы купили у них прибор
через посредника и с интересом его изучили. Конкуренты передрали влагомер в точности,
воспроизвели даже все орфографические ошибки, которые были у нас в инструкции. Но одно отличие
у волгодонского прибора все-таки было: у него был клееный корпус, тогда как у нашего - цельный.
Было понятно, что на пресс-формы у конкурирующей организации денег не было. А это значило, что
себестоимость их приборов была значительно выше.
Я связался с Ростовской машиноиспытательной станцией и предложил им продавать в Ростовской области наши приборы по существенно более низким ценам. Конкурент разорился, а через год директор фирмы, которая скопировала наш влагомер, приехал на автобусе в Москву за товаром. Я с ним встретился. В качестве компенсации за использование нашей разработки он предложил мне по сходной цене 5 тыс. потенциометров, которые ему теперь были не нужны, а нам как раз необходимы. Раньше потенциометры делали на заводе в Иркутске, но к тому времени завод закрылся, и потенциометры купить стало негде. Перед тем как закрыться, завод взял у меня предоплату, но потенциометры сделать не успел и предложил расплатиться косметикой. Так что потенциометры в тот момент оказались как нельзя кстати.

Во второй половине 1990-х появился производитель влагомеров в Новосибирске, а затем еще несколько отечественных компаний.
В это же время на мировом рынке стали преобладать цифровые влагомеры. Владимир Васильевич заказал разработку первого цифрового российского влагомера оборонному предприятию в Тульской области. Назвали влагомер «Фауна-М». Затем появились влагомер круп «Фауна-ВК» и влагомер пиломатериалов - «Фауна-ПМ». Например, при производстве ДСП необходимо определять влажность опилок.
Два года назад запустили в производство влагомер для поточных зерносушилок «Фауна-П».
- Остро стояла проблема контроля влажности зерна в процессе сушки. Одно из предприятий
Тверской области обратилось к нам с предложением сделать подобный влагомер. Сейчас уже
выпускаем его серийно.
Сегодня половина продаваемых в России влагомеров - отечественного производства, вторая половина - финского. Несколько процентов занимают японские и другие дорогие влагомеры. Они появляются в российских хозяйствах самым загадочным образом.
- Лет пять назад я приехал на выставку в один из южных регионов, - рассказал Владимир
Васильевич. - Подошли к моим приборам два человека, один другому говорит: «Ты хотел влагомер.
Покупай». А тот отвечает: «Я не могу, нам уже разнарядка пришла». Оказалось, что управление
сельского хозяйства закупило 2 тыс. дорогих американских влагомеров и стало втюхивать их
хозяйствам по две-три штучки. Из-за этого у меня в этом регионе два года влагомеры не покупали.
Сейчас почему-то не покупают наши влагомеры в Пермской области. Я думаю: почему? Нам не
хватает человека, который изучал бы рынок влагомеров, его анализировал.

Сейчас в «Лепте» работают всего несколько человек - директор, главный инженер, главный метролог, коммерческий директор, конструктор, бухгалтер и два сборщика. Есть еще двое разработчиков, которые в постоянном штате не числятся.
- Один разработчик работает по аналоговой части, другой - по цифровой. Хотя сейчас все
влагомеры цифровые, аналоговая составляющая в них все равно сохранилась. Наши сборщики до сих
пор работают на дому. Есть мнение, что работа на дому низко оплачивается. Я своим работникам
плачу хорошо. Один наш сборщик, пенсионер, недавно купил себе машину. Нам тоже выгодно: при
таких условиях накладные расходы не превышают 15%. Нет смысла организовывать свое собственное
производство - всегда найдутся предприятия, которые сделают это лучше нас. Пластмассовые корпуса
мы заказываем в Серпухове, электронику - в Москве, упаковку - в Пущине. У нас в аренде находятся
только лаборатория, склад и офис. Для испытания влагомеров пришлось покупать немецкое
оборудование.
Сезон влагомеров - со второй половины апреля до начала октября. Все остальное время фирма занимается разработками и производством. Этой зимой компания планирует разработку влагомера для силоса и сена - его часто спрашивают, а никто из отечественных производителей таких влагомеров пока не делает.